Бумажный зверинец (сборник)  - Кен Лю

Остальные женщины рассмеялись, и Джек захохотал вместе с ними.

* * *

Внезапно духовой оркестр закончил играть. Один за другим все прекращали говорить и поворачивались к двери дома. В дверях стоял шериф Гаскинс, выглядевший смущенно и немного пристыженно.

– Извините, друзья, – сказал он. – Это была не моя идея.

Он увидел А-Яня в углу и подозвал его:

– Не думай, что я не узнаю тебя в следующий раз, когда приду за налогами.

– Оставим это на потом, шериф. Сегодня день веселья и пиршества.

– С этим придется подождать. Я здесь по официальному делу.

Логан зашел в комнату, и толпа перед ним расступилась. Он стоял лицом к лицу с шерифом, и тут другой человек на секунду выглянул из-за спины шерифа и так же быстро скрылся обратно.

– Оби обвинил тебя в убийстве, – сказал шериф. – Я пришел арестовать тебя.

* * *

Родившийся в городе Мок-Тертл штата Пенсильвания Эмметт Хэйуорт даже предположить не мог, что он станет судьей на территории среди Скалистых гор.

Эмметт был крупным мужчиной, как и его отец, банкир, вышедший на пенсию в Филадельфии, чтобы провести остаток дней в тихом городке. Когда ему еще не исполнилось двадцати, величайшим достижением Эмметта была победа – три года подряд – на всеокружном конкурсе по поеданию пирогов. Люди предполагали, что из Эмметта ничего не выйдет, так как у него было достаточно денег, чтобы не работать, и недостаточно денег, чтобы кому-либо навредить. Он всем нравился, так как постоянно был готов оплатить вашу выпивку, если вы обращались к нему «сэр».

А затем началась Война, и тогда все считали, что Юг рухнет как карточный домик, не пройдет и трех месяцев. Эмметт же подумал: «А почему бы и нет?! Это, скорее всего, мой последний шанс увидеть Новый Орлеан». На деньги своего отца он собрал полк и за одну ночь стал полковником Эмметтом Хэйуортом армии Федерации.

Он стал на редкость хорошим солдатом, заметно похудел, находясь постоянно в седле и постоянно же недоедая, но никогда не терял бодрости духа. Удивительно, но его полку удалось избежать всех мясорубок, которые назывались в газетных заголовках «значительными сражениями», и он потерял меньше людей, чем другие полки. Люди были благодарны Эмметту за его удачу. «Ах, если б я был женщиной, не мужиком, – пели они, – за полковника Хэйуорта я б вышел замуж. Рука его тверда, и веселы слова. Взять Новый Орлеан – наша судьба». Эмметт слышал эту песню и посмеивался.

Они наконец добрались до Нового Орлеана, но к тому времени тот перестал быть городом веселья и забав. Война закончилас, и Эмметт вышел из нее без пулевых ранений и медалей.

– Это не так уж и плохо, – говорил он сам себе. – Так тоже вполне хорошо можно жить.

Но затем он получил извещение, что президент Линкольн хочет встретиться с ним в столице.

Эмметт плохо запомнил эту встречу. Помнил только, что Линкольн оказался гораздо выше, чем он себе представлял. Они пожали друг другу руки, и Линкольн начал рассказывать о ситуации на территории Айдахо.

– Беженцы-конфедераты из Миссури подминают под себя шахты и рудники Айдахо. Мне нужны там такие люди, как вы, – солдаты, доказавшие свою храбрость, честность и преданность общему делу.

Эмметт смог предположить только, что его с кем-то перепутали.

Как оказалось, всему виной была та шутливая песня, что придумали его солдаты. Она стала популярной в других полках и распространялась везде, где прошли солдаты армии Федерации. В ней появились новые куплеты, ее передавали из уст в уста, и солдаты, не имевшие никакого понятия, кто такой Эмметт Хэйуорт, приписывали ему самые храбрые и жертвенные поступки. Полковник Хэйуорт стал знаменит почти так же, как Джон Браун.

Так или иначе, Эмметт Хэйуорт взял с собой все, что имел, и уехал в Бойсе. По приезде он узнал, что губернатор территории только что назначил его федеральным окружным судьей территории Айдахо.

* * *

Джек Сивер смотрел на рыхлые формы почетного судьи Эмметта Хэйуорта. Судья все еще усиленно работал над тарелкой жареного цыпленка, которого ему подали на обед. Жизнь здесь, на процветающей территории Айдахо, оказалась хорошей, что отразилось на его выпяченной колесом груди, на животе, похожем на мешок, блестевшей лысине, покрытой потом из-за усердного обгладывания сочного мяса с куриных костей.

Он был каким-то там героем войны. Джек Сивер знал такой тип людей: человек привык жить на деньги, заработанные отцом, скорее всего за счет выгодных комиссий с управления линиями снабжения, затем отдал все средства во имя Федерации и победы, затем крутился и вертелся, чтобы оказаться у кормушки, пока такие труженики, как Джек Сивер, лежали в грязи под пулями и отмораживали ноги зимними ночами. Джек заскрипел зубами. Не время и не место показывать сейчас свое презрение. Однако он отметил всю иронию сложившейся ситуации: несмотря на увещевания отца Эльзы, когда они еще жили на востоке, теперь он всем сердцем сетовал на то, что не выучился на юриста.

– Что это за разговоры о куриной крови? – спросил Эмметт.

* * *

– Просто возмутительно! – сказал Оби. – Я не буду этого делать. Почему вы вообще даете слово китайцу? В Калифорнии вообще все не так.

– Вам придется, – сказал судья Хэйуорт. Сначала ему совершенно не нравилась идея проведения китайской церемонии, но Джек Сивер был очень настойчивым. Если он решит стать юристом, то съест на ужин всех людей в этом городе. – Может быть, в Калифорнии они верят белому человеку на слово, так как китайцы не могут дать показания в суде, но здесь не Калифорния. Обвиняемый имеет право на справедливое судебное разбирательство, и так как он согласился дать присягу, положив руку на Библию, как традиционно поступаем мы, будет справедливо, если вы дадите присягу так, как принято у этих людей.

– Но это варварство!

– Вполне возможно. Но если вы этого не сделаете, я вынужден буду напутствовать присяжных на вынесение оправдательного приговора.

Оби тихо выругался.

– Хорошо, – сказал он, поглядев на Логана, который сидел по ту сторону зала суда. Глаза Оби были настолько наполнены ненавистью, что он еще больше стал походить на крысу.

Вызвали А-Яня, тот вышел и сел на свидетельскую скамью. В левой руке он держал за ноги пытавшуюся вырваться курицу, а в правой – небольшую миску.

Он поставил миску прямо перед Оби. Вытащив нож из-за ремня, быстро перерезал курице глотку. Куриная кровь стекала в миску, пока курица не перестала биться в руках А-Яня.

– Погрузи руку в кровь, чтобы кровь покрывала всю ладонь.

Оби неохотно сделал, как ему сказали. Рука тряслась так, что миска начала ходить ходуном по деревянной столешнице.

– Теперь тебе нужно пожать руку Логана, посмотреть в его глаза и поклясться, что ты будешь говорить только правду.

Шериф Гаскинс поднял Логана со свидетельской скамьи и подвел к Оби. На это ушло время, так как руки и ноги Логана были закованы в цепи.